Лауреаты фестиваля 2009 года
Евгения КРАСНОЯРОВА, Украина, ОДЕССА 
ГОВОРИ СО МНОЙ
Говори со мной, птах, на своём языке –
Я устал от омонимов и парафраз.
Я лесной разговорник сжимаю в руке,
Чтоб потом его спрятать за иконостас
Своего одиночества в мире вериг –
Стеариновых зарев безмолвной тоски.
Говори со мной, птах, самой верной из книг –
Переплётами трав, кружевами реки.
Я внимаю тебе, как ещё не внимал
Никому из прославленных Учителей.
Пусть с твоей высоты я ничтожен и мал
И почти незаметен под калькой ветвей,
Говори! Я апостолом стану твоим,
Я покину тот город, в котором я глух, –
Те пределы, в которых бескровится дым
Золотушных младенцев и ржавых старух…
Обездоленный временем город-полип
Я оставлю на милость слепых воевод,
Что не знают ни жалости слёз, ни молитв.
Я – перо, я – обломок крыла твоего.
Михаил БОНДАРЕВ, Россия, КАЛУГА
КУРГАНЫ
Спят курганы, ссутуливши спины,
Их терзают тревожные сны.
Снятся им пепелища, руины,
Черепки разорённой страны.
Спят курганы, и сон их – единый.
Разбуди и тихонько спроси:
Где сливаются степь Украины
И равнина Великой Руси?
Те хитро’ покосятся на Киев,
А потом вдруг пригнутся к Москве.
Так и мы, господа дорогие,
Сколько лет без царя в голове.
У нас разные гимны и флаги,
И совсем не похожи гербы,
Только схожи тропинки, овраги
Вековой всенародной судьбы.
Седовласые дремлют курганы…
Вижу я, как в тумане, скользя,
Вдруг встают половецкие ханы,
Древнерусские скачут князья.
Тускло в звёздах мерцают кольчуги.
Вынимают из ножен мечи.
Удила звякнут, скрипнут подпруги.
Вдалеке взгомонятся грачи.
Что-то тяжкое ляжет на плечи
И стрелою вонзится в груди.
Я встряхнусь, не позволю им сечи.
Князь, постой! Эй, степняк, погоди!
Разойдутся, остынут курганы
И поднимут за призрачный мир
Фляги, кубки, рога и стаканы.
Я сегодня в степи командир.
И пойдёт по округе веселье –
Свист и гомон, безудержный пляс.
Хватит всем и закуски, и зелья
До изжоги, до искр из глаз.
Кто-то крикнет: довольно застолья,
Колобродить, гулять по степи!
И стихает донское раздолье.
Отдохни, я услышу, поспи…
И сомкнутся опухшие веки,
Я с бездонной сольюсь тишиной
И увижу, как звёздные реки
Разливаются вширь надо мной.
Сон пройдёт, и в донецком тумане
Сквозь вчерашний увижу я хмель
На коне в ярко-красном кафтане
Собирателя русских земель.
Но, друзья, как легко ошибиться
За рождественским, долгим столом.
То не князь был, а серая птица
За окном помахала крылом.
Ирина КАРПИНОС, Украина, КИЕВ
***
Как же сильно хотелось ей жить! Как хотелось судьбы иной:
Быть знаменитой, и почитаемой, и обласканной публикой,
Ездить в Южное полушарие, преимущественно зимой,
И сниматься в кинематографе, скажем, у Стенли Кубрика.
А когда зацветали каштаны киевскою весной,
Как хотелось ей прогуляться по Монмартру апрельским вечером,
А потом заглянуть в «Ротонду» и при народе честном
Прочитать стихи, посвящённые первому встречному,
И в набросочках Модильяни тайно себя узнавать,
Там, где юной Ахматовой подмигивает «Шоколадница»,
И вино бургундское медленно в тонкий бокал наливать,
И знать, что на этом свете всё ещё как-нибудь сладится.
Например, напишется песня, такая, как у Эдит Пиаф,
И споётся неповторимым голосом в зале «Олимпия»,
Или роман сочинится, этак на двести глав,
И никто не посмеет сказать, что сюжет в нём липовый.
Так мечтала она всю жизнь, сама над собой смеясь.
Её не любили женщины, а мужчинам она не верила,
Потому что каждую длинную или короткую связь
По Шекспиру всегда сверяла и лишь этим аршином мерила.
Потому и семейной жизнью жить она не могла,
Ей был ненавистен быт и уюта домашнего сладости,
И когда сгущалась за окнами чёрно-синяя мгла,
Ей вспоминались иные, очень горькие радости...
Вероника СЕНЬКИНА, Россия, МОСКВА
ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ…
Представляешь, мне нравится осень больших городов,
Я сижу на окраине неба, на шпиле высотки.
Я – какая-то птица, для птицы – я просто красотка.
Я тебя усадила бы рядом, но ты не готов.
Представляешь, «мои» улетели туда, где теплей.
Говорят, там действительно лучше, – мне сложно поверить.
Говорят, там не водятся разные дикие звери, –
Может быть (все нормальные звери боятся людей!)…
Представляешь, они говорили: придут холода,
Всё вокруг растерзают и зелень лесов уничтожат,
Говорили: вить гнёзда в подобное время негоже –
Если птенчик родится, придётся ему голодать.
Представляешь, мне кажется, им не вернуться назад.
Им в далёких краях уготовлено что-то такое,
Что широкие крылья повяжет цепями покоя,
Что затмит ощущенье полёта и радость в глазах.
Понимаешь, они же мне братья, а я им – сестра,
Но мы слеплены были как будто из разного теста:
Мне родная земля никогда не покажется тесной,
Как бы грозно ни выли, предчувствуя зиму, ветра…
Станислав БОЙКО, Украина, ДНЕПРОДЗЕРЖИНСК
МАСЛЕНИЦА
Поцелуйного дня полудикий обряд…
Где-то в дебрях души торжествуя,
Бутафорский ямщик подгоняет наряд,
Допотопную упряжь и сбрую.
Попрощался с женой – на два дня холостяк,
Поплевал на полозья – готово!
А двенадцатилетний орловский рысак –
Снова в роли коня коренного.
Пусть тулуп – напрокат, ямщику – нипочём,
Заводила, шалун и проказник,
Он вернётся назад завтра с постным лицом,
Но сегодня – пускай будет праздник!
Будут кони играть, будут девки визжать,
Будут песни и бубен с баяном.
Он покажет губернии «кузькину мать»,
Снова будет счастливым и пьяным…
Вновь торопит коней бутафорский ямщик,
Только нынче он вспомнит едва ли,
Чем закончился этот весёлый пикник
И какие блины подавали.
Где найти столько мудрых и правильных слов
(Разве только споткнувшись о пробку),
Чтоб сравнить даже стопку горячих блинов
С запотевшей на холоде стопкой!
Алёна ЩЕРБАКОВА, Украина, ОДЕССА
ПИТЕР
Выйди в город, ставни открой –
Сквозь мостов просевшую бровь
Проступает печаль берегов,
Всходит Адмиралтейства апостроф,
Поддевая собой горизонт.
И деревьев живых гарнизон, –
То солдат в нём, а то – апостол.
Вытекая из штолен дворов,
Вал тумана – водоворот
Заведёт прямо за руку в невские –
То ли воды, то ли миры
Беспричинной его игры
Достоевской...
Белый день на своих руках
Скоро ночь понесёт и, в рукав
Векового моста упав,
Вдохновенье найдёт под спудом.
Горсть иронии в талых снегах.
И, не споря, наверняка
Остаётся принять как факт
Орфографию пленного чуда.
