ПОСЛЕВКУСИЕ
В Ульяновске отшумели торжества в честь 200-летия великого земляка – И.А. Гончарова. Музей в доме, где он родился (ютившийся ранее в первом этаже), занял после реконструкции практически всё трёхэтажное здание, став культурно-литературным центром. На новых площадях органично сочетаются мемориально-бытовая обстановка с историко-литературной экспозицией. Задействован и подлинный сводчатый подвал-кладовая с ларями и полками, а внутренний дворик стал мини-театром на открытом воздухе. На улицах с баннеров смотрели мудрые глаза писателя, а вечернее небо расцветилось пышным продолжительным салютом.
Казалось бы – чего же ещё? Но я с грустью отметил, что на постаменте памятника Гончарову так и не появилась бронзовая надпись-факсимиле, запроектированная мною 47 лет назад. Дело в том, что памятник с фигурой Гончарова в кресле (скульптор Л. Писаревский) был открыт в 1965 году «по-партизански», без обязательного тогда постановления Совета министров СССР. Габариты постамента определил тогдашний главный архитектор города А. Бросман, он же и попросил меня (тогда молодого архитектора) в начале 1965 года выполнить проект его оформления.
Я отыскал факсимиле подписи Гончарова – оно оказалось красивым и легко читаемым. Но бронзовую накладку к открытию сделать не успели, а на Руси нет более постоянного, чем временное; так плохо различимая плоская врезка прожила 47 лет.
В газете «Симбирский курьер» был опубликован мой материал «Поставить последнюю точку. Бронзовую» с призывом к юбилею довести постамент «до ума». Наивно ждал появления бронзового росчерка, пока в середине мая не дозвонился до председателя Комитета по культурному наследию Ш. Хаутиеву и не услышал букет чисто бюрократических отговорок. Написал письмо губернатору и новую заметку в газету. Подействовало – 24 мая мне дали слово на экспертном совете этого комитета, и совет проголосовал за необходимость установки бронзового факсимиле, шаблон которого я тут же вручил Хаутиеву. 8 июня в ответе на моё письмо губернатору мне сообщалось о том, что «надпись установить возможно». Смешно было бы написать о невозможности: нужна всего-то пластина 54 на 18 сантиметров, из которой можно её вырезать, – экая проблема для индустриального города! Но факт остаётся фактом: вместо металла – покраска «под бронзу», а врезанные цифры вместо прочистки тоже ярко покрашены, затмевая надпись. Словно бы нет ни автора, ни авторского права. А Гончарову – ждать трёхсотлетия?
Лев НЕЦВЕТАЕВ, почётный архитектор России
